В воскресенье была война… Мормышинг на зимней реке

Летом как-то пообещал сестренке взять ее на рыбалку до конца года. И вот дотянул до того, что встал уже вопрос о рыбалке со льда, к коей я совершенно не был готов технически. На выручку пришла маленькая речка-теплушка близ города, на которую наш семейный рыбацкий десант и совершил дерзкий набег в это воскресенье.

Правда, определенные сомнения в успехе операции у меня как старшего по званию все-таки были. Накануне я выбрался сюда на разведку и обнаружил, что почти вся река покрыта броней из льда.

Лишь в единственном месте у моста была брешь в 7-10 метров открытой воды. Проверив опытным путем наличие и настрой рыбы и захватив пару «языков» для надежности, я сообщил сестре, что завтра с рассветом выступаем.

Взяв заблаговременно у боевой напарницы по лодке зимний костюм для сестренки, смазав для бесперебойной работы шнур маслом и собрав обойму из рабочих мормышек и силиконок, мы пошли в атаку. Морозное утро и только что выпавший снег окружали нас. Снег… Плохо – следы видно.

На линии фронта мы оказались не одни. Неподалеку от моста убеленный сединами камрад с поплавочной удочкой охотно доложил, что время от времени клюет мерный мизинчиковый окунь и такая-же плотвичка. Внимательно собрав орудия, мы аккуратно заняли позиции на мостке.

Объяснив сестренке все нюансы работы с мормышкой на спиннинг и для наглядности тут же выудив окушка, я вручил ей снасть и стал наблюдать. Первый же ее самостоятельный заброс и проводка также закончились поимкой окрашенного маскировочной краской полосатого разбойника.

В который раз я отметил про себя ту ловкость которую проявила сестренка в обращении со спиннингом, являясь, по сути, новобранцем. Понаблюдав за нею еще немного и убедившись, что с нею можно идти в разведку, я также вступил в схватку с противником.

С мостка окунь ловился неохотно, и к нему надо было явно подбирать ключик. Для меня ключиком стала черная никелированная мормышка с подсадкой дюймового слага натуральных цветов и так называемая «черная проводка», которая со стороны часто вызывает ужас даже у людей, практикующих наноджиг и мормышинг.

Наказав таким образом десятка полтора вражеских бойцов, вскоре мы обнаружили, что сопротивление нашему отряду сведено к минимуму. «Привал»,— скомандовал я,— «надо перекусить и обсудить план дальнейших действий».

Набравшись сил, мы решили прочесать и зачистить другие открытые участки, благо погода благоволила и к обеду река сбросила оковы льда еще в нескольких местах.

Передвигаясь по водоему и тщательно прорабатывая его забросами квадратно-гнездовым методом, мы вскоре пришли к выводу, что вражеские окуни совершенно отчетливо сегодня придерживаются более глубоких мест.

На одном из таким у нас и случился финальный бой дня. Он был жесток, неравен и, пожалуй, мог бы длиться вечность. Каждый мой заброс заканчивался жестокой схваткой и визгом ослабленного тормоза. Сестренка тоже старалась не отставать и мужественно сражалась отстаивая честь мормышингового братства.

Здесь работала уже не только «черная проводка», неплохо показали себя и мерные покачивания, и мелкий дриблинг. Главное было опустить снаряд на дно.

На одной из проводок у меня случилась дерзкая и не похожая на другие поклевка. Я сразу понял, что на бой ко мне пожаловал предводитель этого отряда. Хладнокровно одержав над ним победу и, по канонам нашего боевого братства, отпустив красавца на волю, я скомандовал сестре о сворачивании операции.